Старуха Стрешнева, боясь, как бы
потеря дочери не произвела на старика слишком сильного потрясения и как бы он в конце не затосковался в одиночестве, думала хоть чем-нибудь рассеять его на первое время, чтоб был он больше на людях, а не наедине с самим с собою, и потому предложила ему перебраться, пока что, к ней на квартиру.
Неточные совпадения
Вы считаете это недозволительным, ваша
дочь воспитана в таких же понятиях, для вас и для нее это, действительно, безвозвратная
потеря, и прежде, чем она перевоспитается, она с таким человеком измучится до смерти, которая хуже, чем от чахотки.
Майор жил супружески с
дочерью фельдшера, сначала Машкой, а потом Марьей Дмитриевной. Марья Дмитриевна была красивая белокурая, вся в веснушках, тридцатилетняя бездетная женщина. Каково ни было ее прошедшее, теперь она была верной подругой майора, ухаживала за ним, как нянька, а это было нужно майору, часто напивавшемуся до
потери сознания.
— Не может быть!.. Вы так еще молоды; конечно, вы с ним недолго жили, и какая, я думаю, это была для вас
потеря! — То, что о Меровой говорила прислуга, Аделаида Ивановна с первого же взгляда на нее отвергла. — Но где же вы жили?.. Граф ни разу не говорил мне, что у него есть
дочь, и такая еще прелестная!
Она едва перенесла его
потерю и до самой смерти (по словам Приимкова, она умерла скоро после свадьбы
дочери) носила одни черные платья.
Тут я также узнал, что Рубановские испытали ужасную
потерю: менее года, как они лишились старшей
дочери, необыкновенной красавицы и умницы, которая была идолом своего семейства, как выражалась одна наша общая знакомая; она же рассказала нам, что родители перенесли эту
потерю с необыкновенной твердостью, особенно отец, который, не выронив ни одной слезинки, с каким-то торжественным весельем хоронил свою любимицу, тогда как все присутствующие надрывались от слез.
Третьей
потерей была
дочь, ханжа и идиотка, которую, чтобы поправить расстроившиеся дела, пришлось выдать замуж за лезшего в дворяне банкира-жида.
Горлицын был убит
потерею жены и мыслью, что он, часто затрудняясь в приискании себе насущного пропитания, не может ничего для довольства и воспитания
дочери, которая сделалась для него еще дороже после ужасной его утраты.
Это поведение
дочери у гроба отца возмутило соседей и стало надолго предметом обсуждения обывателей Сивцева Вражка. Заметили также взгляды ненависти и презрения, которые подчас останавливала неутешная вдова на своей единственной
дочери, которая, казалось бы, в минуту
потери мужа, должна бы была сделаться особенно дорогой для одинокой матери. Все это подтвердило в глазах обывателей созданную уже целые годы легенду о происхождении этого «звереныша».
Князь жил безутешным вдовцом с своей единственной
дочерью — Евпраксией Васильевной, цветущей молодостью, здоровьем и красотой, на которую старый князь перенес всю нежность своего любвеобильного сердца, уязвленного рановременной
потерей своей любимой подруги жизни. Княжне в момент нашего рассказа шел шестнадцатый год, но по сложению и дородству она казалась уже совершенно взрослой девушкой, вполне и даже роскошно сформировавшейся.
Погоревав о
потере мужа, Агния Петровна поместила
дочь ученицей в ту же мастерскую, в которой работала сама, и стала жить на вдовьем положении в той же комнате на Петербургской стороне, в которой жила с мужем и куда теперь ее милая девочка, как она называла свою
дочь, приходила только по воскресным и праздничным дням.
Ты бесжалостно убил молодого человека, повинного только в том, что он любил твою
дочь, но тебе показалось этого мало, ты выгнал из дома эту несчастную, убитую горем
потери любимого человека,
дочь.
— Вестимо, правду, — не так поняла старуха, — я о том и сама догадывалась, как она рассказала мне о
потере своей
дочери во время набега. Беспременно, думаю, это наша Домаша. Так оно и вышло.